Переводы материалов о практике деятельности правоохранительных органов зарубежных стран. Вып. 61

37 Pages·00.239 MB·Russian

by  Коллектив авторов

ФЕДЕРАЛЬНОЕ КАЗЕННОЕ УЧРЕЖДЕНИЕ

«ГЛАВНЫЙ ИНФОРМАЦИОННО-АНАЛИТИЧЕСКИЙ ЦЕНТР
МИНИСТЕРСТВА ВНУТРЕННИХ ДЕЛ
РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ»

ПЕРЕВОДЫ МАТЕРИАЛОВ
О ПРАКТИКЕ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ПРАВООХРАНИТЕЛЬНЫХ
ОРГАНОВ ЗАРУБЕЖНЫХ СТРАН

№ 61

Москва – 2018
В выпуске представлены переводы статей и иные материалы о формах и
методах работы правоохранительных органов зарубежных стран по борьбе с
преступностью, которые могут быть использованы в российской практике.
Предназначается для сотрудников органов внутренних дел России.
В электронном виде сборник размещен в банке данных системы научно-
технической информации (БД СНТИ) МВД России, установленном на АИС
«Портал ГИАЦ МВД России», доступ к которому имеют абоненты ИМТС ОВД
России (электронный адрес: http://10.5.0.15).

© ФКУ «ГИАЦ МВД России»
2
С О Д Е Р Ж А Н И Е

1. Су Чан. Распространение влияния «Исламского государства» в
Центральной Азии: реалистичный обзор и вероятностная оценка……. 4

2. О миграционной ситуации в Германии в 2015-2016 гг. …..…………… 8

3. О миграционной ситуации в ЕС и Германии (по состоянию на июнь
2017 года)………………………………………………………………….. 12

4. Резолюция европейского парламента от 14 марта 2017 года о
последствиях применения технологий «больших данных» для
основополагающих прав человека: неприкосновенность частной
жизни, защита персональных данных, недискриминация,
безопасность и обеспечение правопорядка……………………………... 18

3
Су Чан (старший научный сотрудник Института России, Восточной
Европы и Центральной Азии Академии общественных наук Китая).
РАСПРОСТРАНЕНИЕ ВЛИЯНИЯ «ИСЛАМСКОГО ГОСУДАРСТВА» В
ЦЕНТРАЛЬНОЙ АЗИИ: РЕАЛИСТИЧНЫЙ ОБЗОР И
ВЕРОЯТНОСТНАЯ ОЦЕНКА

Перевод с китайского языка,
сентябрь 2017 г., 5 с.
(ДДО МВД России)

I. Особенности деятельности ИГ в Центральной Азии
Начало «Исламского государства» (ИГ) связывают с иорданцем Абу
Мусадом аз-Заркави, создавшем при поддержке «Аль-Каиды» группировку
«Единобожие и джихад», которая в 2004 году была переименована в «Аль-
Каиду в Ираке».
В 2011 г. отмечается рост влияния террористического «Исламского
государства», а уже 29 июня 2014 года ИГ провозглашает создание Халифата.
Подъем ИГ, отличающегося от других террористических организации своей
поражающей силой и притягательностью, ознаменовал собой начало нового
этапа стремительного развития экстремизма и терроризма.
Существует несколько каналов распространения влияния ИГ в
Центральной Азии: возвращение домой боевиков из Центральной Азии,
которые воевали на стороне ИГ в «джихаде»; использование Интернета для
распространения идеологии и вербовки; проникновение боевиков ИГ на
территорию Центральной Азии и соседних регионов через Афганистан.
В деятельности ИГ на территории Центральной Азии можно выделить две
характерные особенности:
распространение экстремистских идей в Центральной Азии, которые
заключаются в призывах к созданию справедливого общества и халифата, при
этом главной целью пропагандистов ИГ являются бедные слои населения, и в
особенности жители южных районов Кыргызстана;
4
появление большого количества последователей ИГ вследствии вербовки
военных, участвовавших в террористической деятельности в Центральной
Азии.
В ноябре 2016 года на проходящей в Душанбе конференции
«Национальные интересы и политика безопасности государств Центральной
Азии в условиях геополитических перемен» Худойберди Холикназаров,
руководитель Центра стратегических исследований при президенте
Таджикистана, отметил, что такая «запасливость» боевиков может иметь
негативные последствия не только для Афганистана, но и для всего региона, в
том числе и для Таджикистана.

II. Возможность адаптации экстремистской идеологии ИГ в
Центральной Азии
Традиционное мусульманское общество Центральной Азии, в котором
доминирующее положение завоевало учение ханафитов, с трудом принимает
чужие идеологии. Примером служит тот факт, что исламское общество
Центральной Азии не приняло идеи ваххабизма. Коренные народы
Центральной Азии являются в большинстве суннитами и находятся под
влиянием таких течений, как шиизм и суфизм, которые существенно
отличаются от ваххабизма, распространившегося со Среднего Востока. В 80–
90-е гг. XX столетия в Фергане проходили религиозные диспуты между
представителями учения ханафитов, занимающего доминирующее положение в
Центральной Азии, и представителями привнесенного извне ваххабизма,
закончившиеся провалом ваххабитов.
Страны Центральной Азии отличаются более высоким уровнем
секуляризации, и исламская идеология не является основной идеологией
современного общества Центральной Азии. Однако молодое поколение
радикальных мусульман уже более активно симпатизирует новому идейному
течению экстремизма в Центральной Азии – «джихаду», ставшему наиболее
опасной экстремистской идеологией в Центральной Азии. Сегодня концепция
5
«джихада» уже стала ключевым инструментом распространения многих
экстремистских организаций. Простой и понятной концепции джихада можно
легко обучить малограмотное исламское население сельских районов
Центральной Азии. Еще одна особенность идеологии «джихада» – это ее
богатый «идеализм» и революционный пафос. Сегодня в Центральной Азии
«джихад» завоевывает все большее признание и особенно в среде молодежи.
Методы распространения идеологии ИГ и экстремизма в Афганистане
были схожи. Ближний Восток и Центральная Азия не являются соседями, но
история этих регионов свидетельствует, что исламские течения Центральной
Азии подражают течениям Ближнего Востока. Сегодня всеобщая
распространенность Интернета и его доступность способствуют быстрому и
незатратному распространению идеологии экстремизма.

III. Воздействие ИГ на безопасность в Центральной Азии
Во-первых, изменение ситуации в Афганистане и проникновение
террористической угрозы, исходящей от ИГ, в Центральную Азию через
Афганистан оказали существенное влияние на сотояние безопасности в странах
Центральной Азии. Обосновавшиеся на севере Афганистана боевики получают
от ИГ военную и финансовую поддержку, их силы продолжают расти, а
созданная ими паника на границах Центральной Азии негативно сказывается на
стабильности стран Центральной Азии. Участие ИГ в наркобизнесе в
Афганистане усугубляет и без того сложную ситуацию в регионе и усиливает
наносимый странам Центральной Азии ущерб от контрабанды наркотиков.
Во-вторых, ситуацию в области безопасности в странах Центральной
Азии усугубляет наличие потока возвращающихся центральноазиатских
боевиков, воевавших за ИГ, которые в будущем могут стать ядром
террористических сил Центральной Азии. Появляющиеся в Центральной Азии
группировки боевиков, по всей вероятности получают значительную
финансовую поддержку со стороны определенных сил на Ближнем Востоке,
главным образом от узбекской диаспоры, от террористической организации ИГ
6
и от некоторых сил Ближнего Востока. Эти группировки боевиков будут
содействовать дальнейшему распространению новых экстремистских
идеологий Ближнего Востока в Центральной Азии. Сложная политическая
ситуация в странах Центральной Азии и напряженные взаимоотношения между
центром и периферией позволят боевикам использовать для проведения
широкомасштабных беспорядков политическую оппозицию и местные силы.
В-третьих, на Ближнем Востоке стремительно растет число разного рода
группировок, которые формируются центральноазиатскими боевиками,
относящимися к ИГ. В докладе Международной кризисной группы в январе
2015 года «Сирийский призыв: экстремизм в Центральной Азии» говорится,
что от 2 до 4 тысяч граждан Центральной Азии отправились на
контролируемые ИГ территории, чтобы воевать на стороне боевиков.
Масштабы вербовки продолжают увеличиваться.
В нынешней ситуации влияние ИГ на безопасность в странах
Центральной Азии относительно ограничено. В дальнейшем рампространение
влияния ИГ будет зависеть от следующих факторов:
первый фактор – понесет ли ИГ потери в ходе военного конфликта на
Ближнем Востоке. Если потери ИГ будут значительными и боевики будут
«рассеяны» так, как сегодня рассеяна по всему миру террористическая
группировка «Аль-Каида», то в этом случае воздействие ИГ будет
долгосрочным и затронет Центральную Азию;
второй фактор – изменение ситуации в Афганистане, и здесь многое
зависит от того, получит ли ИГ поддержку от движения «Талибан». Если
сравнивать канал Средний Восток – Турция – Кавказ – Центральная Азия и
канал проникновения ИГ в Таджикистан и Кыргызстан через Афганистан, то
второй значительно удобнее. Афганистан имеет ряд преимуществ для ИГ: базы
для деятельности, снабжение людьми, огромные доходы от оборота наркотиков
и доступ в Центральную и Юго-Восточную Азию и на территорию
России. Тенденция развития ситуации в Афганистане имеет решающее
значение для усиления влияния ИГ в Южной Азии;
7
третий фактор – на фоне распространения исламского экстремизма во
всем мире, проникновение в Центральную Азию экстремистской идеологии ИГ
имеет более серьезные последствия для региональной безопасности, чем
вооруженные конфликты и террористические акты. Сегодня различные течения
ислама используются в качестве инструмента для достижения определенных
политических целей. И одно из самых серьезных последствий этого явления
заключается в крайнем экстремизме радикальных мусульманских групп, в
частности, для совершения терактов радикалам не обязательно принадлежать к
каким-либо террористическим организациям или опираться на них. Это далеко
не новое явление, однако оно стало «новым» вследствие роста числа таких
террористических актов.
Для Центральной Азии и мира в целом вызовы, исходящие от ИГ и
других террористических организаций, отчасти воплощаются в изменениях
методов терроризма, и вместе с тем экстремистские идеи этих организаций в
идеологических конфликтах, которые с каждым днем становятся все более
конфронтационными, могут быть приняты еще большим числом радикальных
групп. В свете происходящих в международной обстановке изменений
усложняется характер террористической деятельности и перед человечеством
встают новые вызовы и угрозы безопасности.

О МИГРАЦИОННОЙ СИТУАЦИИ В ГЕРМАНИИ В 2015-2016 гг.

Информационно-справочные материалы,
март 2017 г., 3 с.
(ДДО МВД России)

Происходящие в мире кризисы и конфликты спровоцировали мощные
волны беженцев, которые стали серьезным испытанием для политической
власти, исполнительных органов и всего германского общества.
В 2016 году Германия приняла порядка 280 тыс. беженцев, тогда как в
2015 году в страну в поисках убежища прибыло 890 тыс. чел. Однако в силу
8
ошибок и множественных фактов двойной регистрации беженцев в базы
данных Федерального ведомства по вопросам миграции и беженцев (БАМФ), в
2015 году были внесены данные на 1091894 чел.
Миграционный кризис заставил власти страны обратить внимание на
имеющиеся пробелы в миграционной системе. В экстренном порядке были
приняты изменения в действующее законодательство, реформирована работа
многих государственных органов и выделены тысячи новых штатных единиц. В
частности, приняты законы, направленные на обеспечение информационного
обмена между заинтересованными ведомствами в целях ускорения процедуры
рассмотрения ходатайств об убежище и интеграции мигрантов в общество.
Например, БАМФ получило в 2016 году 4 тыс. новых мест.
Вместе с тем в стадии рассмотрения в миграционных органах еще
находится порядка 500 тыс. поданных беженцами заявлений. Число лиц,
которым отказано в убежище составляет порядка 200 тыс. чел. В планах
германских властей с начала 2017 года ускорить реализацию программ
добровольного возвращения лиц, которым отказано в убежище, на родину. В
бюджете на 2017 год на эти цели уже заложено 40 млн евро.
В ближайших планах федерального правительства — принятие нового
пакета законодательных мер, предусматривающих запрет на передвижение по
стране и привязку к конкретному месту пребывания подавшим ходатайства об
убежище, усиленные меры контроля в отношении лиц, которым отказано в
убежище, создание предпосылок для облегчения процедуры их выдворения и
др.
Для оценки влияния принятых около 1 млн беженцев на криминогенную
ситуацию в стране и в целом на безопасность, с осени 2016 года Федеральное
ведомство криминальной полиции (БКА) приступило к формированию
аналитического обзора о состоянии преступности и влиянии на нее
миграционных процессов. БКА признает наличие оперативной информации,
полученной из различных источников, что международные террористические
организации использовали миграционные каналы для засылки своих
9
сторонников в Германию с целью подготовки терактов. По состоянию на 2016
год БКА насчитало порядка 300 таких лиц, имеющих боевой опыт и
отличающихся повышенным силовым потенциалом. Также БКА отмечает
активную вербовочную работу местной исламистской сцены в отношении
прибывающих беженцев, которая ведется, как правило, в убежищах для
мигрантов.
Помимо этого, угрозы исходят от различного рода конфликтующих
сторон, которые составляют разнообразные этнические и конфессиональные
группы, принесшие свой агрессивный потенциал с миграционными потоками в
Германию. В этой связи БКА не исключает эскалации ситуации между ними в
будущем, например между сирийскими курдами и турецкими
националистическими группами. Во втором полугодии 2016 года проведено
несколько широкомасштабных полицейских операций в федеральных землях
Шлезвиг-Голынтейн, Северной Рейн-Вестфалии и Нижней Саксонии.
По прогнозам БКА, миграционное давление на Германию будет
продолжать оставаться высоким из-за продолжающихся военно-политических
конфликтов на Ближнем Востоке (Ирак, Сирия, Ливан), в Афганистане и в
Африке. Закрытие т.н. «балканского» маршрута передвижения беженцев в
начале 2016 года приведет к повышенному спросу на услуги организованных
преступных группировок, специализирующихся на контрабанде людей.
Криминогенная ситуация в ФРГ также будет находиться под влиянием
миграционного фактора, сохранится негативная тенденция в категории
имущественных преступлений (кражи, мошенничества) и против личности
(нанесение телесных повреждений).
В 2015 году зарегистрирована 1 тыс. преступлений в отношении беженцев
и мест их содержания, в том числе, 100 поджогов. В течение трех кварталов
2016 года зарегистрировано 800 преступлений, из них 60 поджогов.
Как показали актуальные социологические исследования, страхи немцев
за последнее время сильно выросли, прежде причиной тому были
политические, финансовые и экономические кризисы, теперь мотивом
10